День третий, 5 июля, суббота. Уйбатский чаатас.
На этот раз – никаких отступлений от плана – едем в Казановку! Утро прекрасное, солнечное и нежное. Алексей предложил: давайте сделаем небольшой круг – заедем к Уйбатскому чаатасу, это займет не больше двух часов! Народ согласился.
Справка: Чаатас означает Камень Войны. Чаатасы представляют собой уникальные средневековые погребальные сооружения, распространённые только на территории Минусинской котловины. Они представляют собой группы каменных курганов, обнесенных каменными столбами-менгирами. Уйбатский Чаатас относят к тагарской и таштыкской культурам (примерно 1 – 6 вв. н.э.).
Проводника у нас нет, и мы отправляемся по навигатору. Сначала хайвэй, потом проселочная дорога, потом через степь, дальше – по траве, под гору и в гору… Опять, как и на Салбыке, штурмуем крутой подъем и спуск. Но на этот раз – не на размытой дороге, а в высокой траве. Наконец, Алексей вывел машину на ровное поле. Однако, тут пришлось ехать зигзагами, так как снова и снова на пути попадались заросшие травой длинные рвы. Все-таки мы двигались в нужном направлении: через некоторое время вдали показалась гряда камней Уйбатского Чаатаса.
Рвы попадались примерно через каждые 50 метров, и, казалось, омы будем объезжать их бесконечно. Т. Расторгуева предложила пойти пешком. Хотя расстояние было невелико, около двух километров, но стояла жара, и стаи мошки и комаров налетали на нас. Мы с вечера обработали свою одежду средством от клещей и гнуса, взяли спреи с собой. Но, тем не менее, комары кусали и звенели в ушах. Я сорвала ветку полыни, и хлестала себя по спине, отгоняя насекомых.
Видимо, духи этих мест хотели подготовить нас к встрече с Уйбатскими могилами. И, надо сказать, им это удалось: преодолев множество мелких препятствий, я ощутила египетскую силу Уйбатского Чаатаса. Чувство нереальности происходящего опять пришло ко мне. Казалось, время остановилось. Думаю, нечто похожее почувствовали и мои спутники. Мы как будто бы оказались на поле боя, где навечно окаменели средневековые воины. У Чаатаса комары исчезли, жара спала – подул ветер, собрались облака, и повеяло прохладой. Путники с облегчением ощутили, что достигли своей цели.
Татьяна Муси ушла к дальним могильникам, и там исполнила странный танец-перформанс; остальные ходили между камней, рассматривая петроглифы. Некоторые камни явно относились к значительно более древней, Окуневской культуре (2 – 3 тыс. до н.э.). Вероятно, их просто использовали для новых захоронений. Беатрис фотографировала, Таня Расторгуева села на вершине холма и медитировала.
Я тоже поднялась на холм – он представлял собой разрытый могильник, заросший крапивой, и внутри напоминал зеленую чашу. Неясное воспоминание кольнуло в груди. Я присела рядом. Вспомнила! Эту чашу в земле я видела во сне. Даже нарисовала ее. Правда, на моем рисунке такие гигантские лунки служили местом посадки космических кораблей. Я мысленно спросила у духа местности, не возражает ли он против нашего присутствия, он ответил, что ему все равно. Тогда я спросила – хочет ли он чего-нибудь от меня? Дух ответил: «чтобы ты кувырком скатилась вниз в крапиву, что у тебя за спиной». Я мысленно сказала: «ха-ха, а ты весельчак! Есть ли у тебя другое желание?». «Только одно – чтобы люди не начали приходить сюда толпами и тревожить могилы».
Примерно через час все собрались у машины, чтобы перекусить. Достали огурцы и помидоры, хлеб, сыр, термосы с чаем. Неожиданно Т. Расторгуева и Беатрис начали танцевать, и исполнили вдвоем необыкновенный зажигательный танец. По всей видимости, в них вселились местные духи! Шаманский танец выглядел впечатляюще.
